заявка от asher warrington
una & fawna | уна и фона
27-29 и 7; уна владеет баром "thirst", фона - школьница;
местные;
уна - создание иллюзий в чужих головах (и в собственной тоже);
фона - на данный момент способностей пока не обнаружено (в будущем, возможно, управление снами). |  
teela la roux & arlo sullivan
|
zella day – hypnotic
facts:
уна:
- уна означает голод;
- уна может создавать иллюзии в вашей голове, уна может свести вас с ума, заставив поверить в то, что это всё правда, что это реально, уна может заставить вас потеряться во времени, состариться и умереть в той реальности, уна и правда может вас убить;
- уна владеет баром, который перешёл ей по наследству от отца;
- бар называется "жажда", потому что уне всегда чего-то не хватает, она всегда голодна, она всегда хочет ещё, она никогда не бывает довольна тем, что имеет с самого детства;
- в баре работает всего несколько человек (2 или же 3), которые помогают, если надо;
- но обычно не надо, потому что уна живёт в своём баре, в прямом смысле этого слова, её комната находится на втором этаже;
- уна мешает самые бессмысленные и беспощадные смеси и никогда не жалеет алкоголя;
- уна пьёт только джин;
- уна умеет слушать, к уне приходят выговориться;
- уна умеет заглушать чужую боль, так думают многие, на самом деле, она просто меняет одну боль на другую;
- уна не умеет сочувствовать и сожалеть, она совсем не добрая, как думают многие, на деле она любит издеваться/измываться/вытаскивать самые низкие желания и страхи наружу и погружать вас в них, окунать вас в них, как котят, топить. и вы перестаёте думать о том, что с вами случилось до, всё просто;
- "если у человека что-то болит, отруби ему палец - и он больше не будет думать о том, что болит, он будет думать о пальце";
- уна всегда всё знает, всегда в курсе, она всегда улыбается доброжелательно, заливая вам в глотку что-нибудь в районе 40;
- уна не умеет смолчать, она всегда проходится по болевым, чтобы выпустить вам кишки наружу;
- уна из тех, кто всегда всё сама, но при этом всегда остаётся слишком глянцевой;
- уна та ещё сука, которая не думает ни о чём и ни о ком, кроме себя и своей дочери;
- если вы спросите у уны, где её муж, она лишь осклабится, пожав плечами, утверждая, что вообще-то родила от призрака или может во сне, да впрочем какая собственно разница;
- уна - это сатана, завёрнутый в стильную обёртку, уна - это конфета в яркой обёртке, из тех, что остаются в вазе до третьего пришествия, разверни, а внутри отвратительный конфетюр;
- уна всегда добивается того, чего хочет, а если нет, то она может создать собственную реальность в собственной голове;
- вы можете спросить, как она не забывает выход назад, как не теряется, как понимает, что это нужная реальность, уна не ответит, потому что она не знает, что такое настоящее;
- уна давно поехала, потерялась в собственной голове, но, если честно, её это мало волнует;
- уна любит касаться, касаться, касаться, чтобы, знаете, полное погружение;
- у уны целая коллекция мальчиков, девочек, демонов и скелетов, кто-то говорит, что она и правда спала с дьяволом, с его чертями, что устраивала оргии, она снова лишь улыбается и повторяет заказ;
- уна может с кем, как и когда угодно, если захочет, а уна хочет всегда;
- если не хотите вы, значит, вы хотите остаться в гринвуде навсегда, остаться в его земле, так думает уна. и мало кто хочет с ней спорить.
фона:
- уна растит маленького ненасытного демона, отличного преемника;
- фона - это уна в квадрате, в кубе, фона - это уна умноженная на сотни и тысячи;
- фона - это сплошное "хочу" и "буду", это ураган, она везде, она всюду, она всегда всё знает;
- если честно, фона абсолютно ничего не понимает, но точно всё слышит и рассказывает уне вечером перед сном;
- фоне невозможно отказать, она обладает магнетическим шармом, тем самым, который есть только у детей ангельской внешности;
- но фона совсем не, она откусит вам руку по локоть, если вы ей не понравитесь;
- фоне вообще мало кто нравится, если честно;
- но фона тоже всегда улыбается, дёргает вас за штанину в баре и просит рассказать ей всё-всё, ведь она ребёнок, она не поймёт, но выслушает и вам станет легче;
- легче не станет, но поймёте вы это слишком поздно;
- фона - это baby deer, детка, где твои родители? - пойдёмте покажу, у меня такая красивая мама;
- уна и фона - это неотъемлемо от гринвуда, они живут, потому что он живёт, он дышит и существует, он шепчет и нашёптывает, а они слушают и понимают, они всегда отзываются, они всегда готовы рассказать то, о чём он спрашивает;
- они обе всегда за, никогда против;
- они обе всегда предпочтут гринвуд любому из приезжих, скормят их ему, если он пожелает. а он иногда желает, так говорит уна, не оправдываясь, нет, просто констатируя факт.
- добро пожаловать,
ты улыбаешься из-за стойки, ты знаешь, что все дороги страждущих ведут к тебе.
они хотят выдохнуть, выплеснуть, они хотят помолчать, хотят найти душевный покой, да и просто хотят выпить. они думают, что это просто бар, ты же открываешь им врата в ад. ты жадная до их слов, до их мыслей, до их боли,ты глотаешь её, запивая джином прямо из бутылки и только потом разливаешь что им там надо в роксы. ты облизываешься, закусываешь нижнюю губу и выдыхаешь огнём, едва касаешься чужой руки, устанавливая контакт.
ты как адская гончая загоняешь до изнеможения, оставаясь при этом на месте, ты никуда не торопишься, зная, что они всё равно все сами придут к тебе, а те, кто не, тех приведёт фона, твоя маленькая радость, твоя девочка, которая никогда тебя не подводила.
тебе грех жаловаться, да ты никогда не, ты уже не помнишь, когда в последний раз видела дневной свет, а не разбитое отражение в бутылках, ты предпочитаешь как крот прятаться в собственном баре, здесь есть всё, что тебе нужно. ты словно призрак привязана к месту и не хочешь уходить.
это бессмысленно,
уверена ты.
что я там не видела,
усмехаешься ты.
- как протекает беременность жены, - склоняешь голову набок, смотришь внимательно, продолжая натирать пивной бокал, мужчина средних лет вскидывается и устало вздыхает. никто уже давно даже не удивляется. никто не спрашивает "откуда ты узнала, уна? ты же как грёбаная мышь, не выползаешь из своей норы", все привыкли. - всё ещё не уверен, что ребёнок твой? - мужчина скрипит зубами, цедя виски, он бы хотел послать тебя на хуй, уна, он бы хотел никогда сюда больше не приходить, но он прекрасно понимает, что это невозможно, что это нереально.
громкий удар бокала по стойке, зло и раздражённо, бессильно и беспомощно, ты лишь наполняешь его снова, проводишь тонкими пальцами по его руке, почти невесомо, опутывая своей паутиной. он хватается за стакан как за последний оплот и замирает, так и не сделав глотка.
ты аккуратно гладишь его запястье, успокаиваешься, заводишь свою песню, ты поёшь как русалки, завлекающие моряков перед тем, как подарить поцелуй смерти и утащить на дно.
но ты есть то самое дно,
ниже некуда.
улыбаешься, качая головой, мурлыкая себе под нос и отпускаешь его в свободное плаванье, тебе интересно, интересно, какой будет результат на этот раз, насколько сильно сегодня он ненавидит себя, жену и неродившегося ребёнка. ты как будто в кинотеатре на первом ряду, у тебя захватывает дух от восторга, фона дёргает тебя за руку и просит рассказать, ей ведь тоже интересно!
- ну мама!
- детка, ещё немного, тут такооое,
ты жмуришься от удовольствия, святое воплощение кошачьих, потягиваешься и ждёшь развязки.
...а он в своей голове держит на руках ребёнка, который тянет к нему свои крошечные ручки, что-то бессвязно бормочет на своём. а он тяжело смотрит, переводит взгляд на спящую жену, на человека, которого он клялся до гроба, только вот до чьего.
- не прелюбодействуй,
напоминает уна ему тихонько то, что в библии, на которой они клялись, нашёптывает ядовито, подстрекает.
- не возжелай жену ближнего своего,
хищный острый взгляд, она подаётся вперёд, впивается в него, переплетает пальцы, чувствует чужую дрожь, чужую боль, проходящую по телу, чужую злость и обиду, ярость и непонимание.
ребёнок хочет заплакать, когда он осторожно кладёт его рядом с женой, бережно, чтобы не разбудить. ребёнок вроде даже следит за ним или же просто водит глазами из стороны в сторону. ребёнок выпячивает губу, чтобы вот-вот огласить комнату криком ни о чём, ни почему, а просто, потому что может, мужчина берёт подушку
и отводит взгляд.
- маленькое отродье, бормочет он себе под нос, он ненавидит это дитя, он верит в то, что о н о не его, оно чужое, он не может позволить ему жить, существовать рядом с ним, ребёнок открывает рот, подушка опускается на его маленькое тельце...
он выныривает, расплёскивает виски, задыхается, дышит так словно только что убегал, спасался от смерти, вытирает слёзы, брызнувшие из глаз и думает о том, что ему полегчало.
он поднимает на неё глаза и думает о том,
что она ведьма,
что таких, как она не должно быть на свете,
что он ненавидит её до самой глубины души.
- души, которой у тебя нет,
лениво бросаешь ты, продолжая натирать бокал, будто ты только это делаешь целый день, будто больше ничего тебя не волнует.
- ты же только что убил собственного ребёнка, не я,
ты улыбаешься, забирая бокал из его закостеневших пальцев, ловя пустой взгляд.
- и не надо говорить мне, что ты этого не хотел. я могу дать только то, что человек хочет. не больше и не меньше,
мысленно добавляешь "либо то, чего хочу я",
но этого никому знать необязательно.
он встаёт, опуская голову, всё это неправильно, не так, как должно быть.
а должно как?
ему, к сожалению, и правда легче.
осознание сводит его с ума.
он, к сожалению, и правда этого хочет, но никогда не решится на такое.
и это осознание снова и снова будет приводить его в "жажду".
- хорошего дня,
салютуешь ты бутылкой джина.
ашер
- привет,
она хочет взять меня за руку, но я отдёргиваю.
она обиженно смотрит на меня снизу вверх,
- меня зовут фона, и я знаю, куда тебе нужно.
я пожимаю плечами, понимая, что в целом мне абсолютно похуй, куда сейчас идти. кажется, что я смертельно устал находиться в этом городе, что высасывает из меня все жилы, отнимает меня у меня и оставляет это волшебное ёбаное ничего. но сейчас я почему-то этому не рад, сейчас я слоняюсь по гринвуду, зная наизусть каждый дом и выбоину в нём, но по сути не зная о нём ничего. мне от этого бешено. меня словно с цепи отпустили, и я сбежал на радостях, а потом понял, что я ведь не знаю, сука, другой жизни.
- ты хотя бы живая,
так что, какая разница,
думается мне.
- добро пожаловать,
у неё приятный голос, но улыбка нарисованная, трещит прямо по швам, я бы сыграл с ней в игру думаю я, но вместо этого сажусь за стойку и заказываю джин, она вскидывается, смотрит внимательно и отпивает из горла, протягивая мне бутылку. она царапает ногтями стеклянный бок, там, где должны были быть мои пальцы и недовольно сводит брови. она делает первый ход, которым обычно ставит шах и мат, сходу, в овраг, но мне почему-то ни о чём не думается, кроме. её голубые глаза затягивают меня в свою глубину, вода заливается за борт, кажется, что я сейчас захлебнусь. вода такая холодная, ледяная, пробирает до костей, забирается под кожу, остужает мой пыл, мой взгляд ломается о её острые скулы, прямо пополам, когда она дёргается вперёд. казалось бы, за бутылкой. но я понимаю,
что ей надо меня, всего, она хочет меня сожрать,
целиком и полностью,
она хочет меня себе,
как дети хотят блестящую игрушку в витрине магазина.
мне не смешно, когда вода попадает мне в горло, что-то внутри шевелится, что-то внутри тянется ей навстречу, рвётся, ломает какие-то заслоны, а хочется ломать её, видеть, как её спина выгибается, как шейные позвонки хрустят и лопаются, один за другим, как голос дрожит на выдохе, хрипит на вдохе. я замираю, не могу пошевелиться, теряюсь в реальности или не. хочется видеть, как она сама проваливается в беспамятство, стонет, а пальцы по-прежнему держат бутылку, расплёскивая содержимое во все стороны. и всё это она читает в моих глазах или я в её.
ты не скарлетт, чтобы я видел тебя, слышал тебя, ощущал,
кто ты,
думаю я.
а она останавливается, так и не дотронувшись до меня, так и не дотянувшись, задыхается от возмущения, шипит,
как ты посмел.
как я посмел что,
думаю я и встаю.
она смотрит мне в спину, теряется в моих мыслях, прокручивает раз за разом, облизывается жадно, судорожно, вцепляется пальцами в барную стойку так, что костяшки белеют. её желание физически ощутимо, почти как моя злость. она хотела сыграть со мной в кошки-мышки, но не учла, что правила я знаю не хуже неё.
- я всегда получаю то, что хочу,
слышу я.
- а я не знаю, чего хочу, поэтому мне глубоко похуй, чего хочешь ты.
она выпрямляется и улыбается,
заучено,
- все твои дороги ведут сюда, ашер уоррингтон.
я - твоя конечная станция.
я не оборачиваюсь, снова выныривая в гринвуд.
в первый раз в жизни, если честно, мне не смешно.
ОТ ЗАКАЗЧИКА:
внешности и имена принципиальны.
я не ограничиваю вас, я лишь указал те факты, которые, на мой взгляд, важны.
это очень сложные дамы, с характером. они обе дикие с горящими глазами. они не любят гринвуд, но они его часть, они словно его вестники или же вестники смерти. решать вам.
я понятия не имею, что им взбредёт в голову дальше, потому что они сами по себе, сами в себе, но то, что это будет какой-то взрыв, это точно.
и, пожалуйста, если вас заинтересовали эти дамы, то добро пожаловать в лс. желательно с пробным постом сразу, чтобы не тратить ни моё, ни ваше время. и понять сыграемся мы или нет.
